Когда все разбились по группам и отрядам, Стейнар осмотрел нас, затем ровным голосом приказал:

— Ты! — указал на первого попавшегося курсанта. — Выйти ко мне! Хочу проверить вас.

Эльф подбежал к куратору, представился и вытянулся в струнку. А дракон поставил задачу:

— Сейчас я — колдун, а ты — в рейде. Вести себя соответственно! Все понял?

— Так точно! — гаркнул курсант.

А я заранее пожалела беднягу. Конкретно от этого дракона жди подвоха. И не ошиблась.

— Посмотри мне в глаза! — рявкнул капран Стейнар так, что весь отряд вперился в него от неожиданности.

И эльф, конечно, тоже преданно уставился на куратора, за что через мгновение получил в лоб. Короткий, едва заметный хук — и курсант свалился у ног дракона.

Стейнар медленно переступил тело, буквально перетекая в каждый следующий шаг, и объявил:

— Вы все — трупы! Нет, не сразу! Вы все — нежить, которую вашим же собратьям чуть позже придется убивать! Вас чему учили целых три месяца? Это же аксиома: не смотреть колдуну в глаза! А вы? В общем так, девочки, — язвительно процедил дракон, — разгильдяйство я вам прощаю последний раз. Завтра устрою марш-бросок по Темным землям! Научу быть настоящими воинами! Слабаки мне здесь ни к чему! Нежити за воротами и так хватает, чтобы новую плодить!

Я слушала его, а в ушах рефреном звучали аналогичные речи Реганы Шмель. Боги, командиров что, где-то в одном месте делают? По одному лекалу?

— Вольно! На обед! Затем тренировка на южном полигоне, так что на еду особо не налегайте! — рявкнул капран.

Все молча рысцой направились к полевой столовой. Я тоже было разогналась, но меня остановил приказ Стейнара:

— Курсант Пчелка, подойдите ко мне!

— Слушаюсь! — без особенного энтузиазма ответила я.

Настороженно поглядывая, приблизилась и, вытянувшись, следила за ним. Драконище подошел вплотную, заставив меня вздрогнуть от испуга. Немного по-звериному, словно пребывая в драконьей ипостаси, наклонил голову, изучая меня. А потом огорошил:

— Предлагаю тебе вернуться в школу!

— Зачем? — изумилась я, на миг забыв о субординации.

— Даже я — дракон, слишком хорошо вижу, насколько сильно тебя переполняет Свет! Для колдунов ты станешь лакомой добычей. И если это случится, твоя участь будет страшнее потери права на перерождение!

— Это приказ, капран Стейнар? — закипая, уточнила я.

— Нет, совет и разрешение… — с некоторой ленцой равнодушно ответил дракон.

— Благодарю, но следовать ему не буду! И не переживайте, капран, живой колдунам не дамся!

— Переживать? Я? Цветочек, это Лавр за тебя волнуется — не я! Переживает за слабую феечку… — язвительно произнес капран.

Меня просто распирало от злости, ответ легко слетел с моего языка:

— Ну тебе ли не знать, что я не слабая фея… Между ног больше не болит?..

Стейнар словно окаменел и обдал меня таким смертельным холодом, что заставил невольно поежиться и сделать шаг назад.

— Ты — женщина, только поэтому еще жива, цветочек! — процедил он и предупредил: — Первый и последний раз прощаю нарушение субординации. В следующий раз ты у меня каждое отхожее место здесь вычистишь! Все понятно, курсант Пчелка?

Я вытянулась в самую идеальную струнку и громко гаркнула:

— Так точно, капран Стейнар!

— Свободна! — выплюнул он и пошел прочь.

* * *

— Представим, что это колдун и иже с ним, — предложил Стейнар, указав рукой на закрепленное на шесте чучело, — а у вас нет оружия. Наверное, каждый второй ротозей с вашего курса попадает в такую ситуацию…

Курсанты, внутренне собравшись, внимали каждому слову капрана. Этот дракон, надо отдать должное, ничего не говорил попусту, все его советы ценились на вес золота. Первый же рейд за «черту» — защитный магический контур, созданный магами-людьми с помощью кристаллов-артефактов, — выявил все слабые места первокурсников. И хотя старшие нас заверили, что к выпуску исправимся, научимся, все равно стало страшновато. И не только мне! Бывалые воины, пришедшие в школу учиться командовать и получать необходимые знания, нервно передергивали плечами, оказавшись на той стороне. Но, увы, цепь артефактов требует постоянной проверки, чтобы колдуны не пробили брешь в магической обороне наших территорий. И если нежить контур сдерживал, то сами проклятые колдуны умудрялись просачиваться сквозь защиту, оставляя воинам Света ловушки и пренеприятные сюрпризы. Однако энергии на прохождение границы тратили столько, что на многое их усилий не хватало.

За неделю, проведенную в форпосте, я отметила: курсанты с большим вниманием и уважением слушали дракона, чем в школе на занятиях других преподавателей. Дважды он никогда не повторял, зато всегда наглядно демонстрировал свои лекции на «глухих» и невнимательных или подлавливая курсантов. Как следствие, чужие печальные ошибки быстрее запоминались, анализировались, а навыки своевременно усваивались. Мы четко определились, чего делать нельзя, точнее, как нужно поступать правильно, чтобы выжить!

Стажеры привыкли к резким крикам и больше не рвались преданно смотреть командованию в глаза, суетиться или куда-то бежать. Слушали приказы, не анализируя, но с первого слова или даже намека понимая их смысл.

Если капран Ясневель — суровый командир, в качестве воспитательной меры регулярно раздающий наряды вне очереди, Лавр — все понимающий и даже в чем-то мягкий, боготворящий оружие садист, Хитрован — педантичный маньяк, были понятны курсантам, то Стейнар… Дракона боялись до дрожи и одновременно уважали. Его жестокость на тренировках давала отличный результат: не усвоивших урок не было ни разу. Тихий голос с тягучей ленцой однозначно развивал наш слух до идеального. А манера возникать «из ниоткуда» заставляла совершенствовать зрение. Мне казалось, что я даже спиной его появление чувствовала.

В форпосте под руководством клана черных драконов царила идеальная дисциплина. Шутки или малейшее проявление неуважения они прощали исключительно женщинам. Хотя, судя по отношению ко мне Стейнара, не всем!

— Курсант Пчелка! Ко мне! — приказал капран.

Я едва заметно вздохнула в ожидании очередной образцово-показательной порки и поспешила предстать пред черные очи. Как же он меня достал за эти дни, кто бы знал! Объявил негласную войну! Иначе чем объяснить постоянные придирки, язвительность, не свойственную Стейнару по отношению к другим курсантам, повышенную требовательность ко мне, кстати, добившейся немалых успехов, и многое, многое другое. Да я спокойно мимо него пройти не могла без последствий. Пришлось дважды чистить сортиры в компании таких же неудачников и ровнять песок на полигонах.

Ринис и Илия все чаще задумчиво и с некоторым недоумением следили за нами, когда мы с драконом сталкивались «лбами». И если сперва они заподозрили его в мужском интересе ко мне, сравнив поведение Стейнара с Лисановым, когда тот Невель гонял, то тут же быстренько сами и отказались от этой идеи. Причем, скорее обидев меня, так как заявили, что такая любительница мужчинок — в глазах эльфы и демоницы, считай, никчемных созданий — даром, что хорошенькая фея, просто не способна зажечь настоящего самца.